Вот это действительно лучший подарок на 8 марта! Нашла совершенно случайно и теперь совершено счастлива! Монолог гамлета в исполнении Теннанта и Симма. Приложила текст монолога в оригинале и несколько переводов.
Оба читают монолог настолько по-разному... И с такой отдачей. Потрясающе!
Монолог в оригинале
Now I am alone.
O, what a rogue and peasant slave am I!
Is it not monstrous that this player here,
But in a fiction, in a dream of passion,
Could force his soul so to his own conceit
That from her working all his visage wann'd,
Tears in his eyes, distraction in's aspect,
A broken voice, and his whole function suiting
With forms to his conceit? and all for nothing!
For Hecuba!
What's Hecuba to him, or he to Hecuba,
That he should weep for her? What would he do,
Had he the motive and the cue for passion
That I have? He would drown the stage with tears
And cleave the general ear with horrid speech,
Make mad the guilty and appal the free,
Confound the ignorant, and amaze indeed
The very faculties of eyes and ears. Yet I,
A dull and muddy-mettled rascal, peak,
Like John-a-dreams, unpregnant of my cause,
And can say nothing; no, not for a king,
Upon whose property and most dear life
A damn'd defeat was made. Am I a coward?
Who calls me villain? breaks my pate across?
Plucks off my beard, and blows it in my face?
Tweaks me by the nose? gives me the lie i' the throat,
As deep as to the lungs? who does me this?
Ha!
'Swounds, I should take it: for it cannot be
But I am pigeon-liver'd and lack gall
To make oppression bitter, or ere this
I should have fatted all the region kites
With this slave's offal: bloody, bawdy villain!
Remorseless, treacherous, lecherous, kindless villain!
O, vengeance!
Why, what an ass am I! This is most brave,
That I, the son of a dear father murder'd,
Prompted to my revenge by heaven and hell,
Must, like a whore, unpack my heart with words,
And fall a-cursing, like a very drab,
A scullion!
Fie upon't! foh! About, my brain! I have heard
That guilty creatures sitting at a play
Have by the very cunning of the scene
Been struck so to the soul that presently
They have proclaim'd their malefactions;
For murder, though it have no tongue, will speak
With most miraculous organ. I'll have these players
Play something like the murder of my father
Before mine uncle: I'll observe his looks;
I'll tent him to the quick: if he but blench,
I know my course. The spirit that I have seen
May be the devil: and the devil hath power
To assume a pleasing shape; yea, and perhaps
Out of my weakness and my melancholy,
As he is very potent with such spirits,
Abuses me to damn me: I'll have grounds
More relative than this: the play 's the thing
Wherein I'll catch the conscience of the king.
Перевод Лозинского
Вот я один
О, что за дрянь я, что за жалкий раб!
Не стыдно ли, что этот вот актер
В воображенье, в вымышленной страсти
Так поднял дух свой до своей мечты,
Что от его работы стал весь бледен;
Увлажен взор, отчаянье в лице,
Надломлен голос, и весь облик вторит
Его мечте. И все из-за чего?
Из-за Гекубы! Что ему Гекуба,
Что он Гекубе, чтоб о ней рыдать?
Что совершил бы он, будь у него
Такой же повод и подсказ для страсти,
Как у меня? Залив слезами сцену,
Он общий слух рассек бы грозной речью,
В безумье вверг бы грешных, чистых - в ужас,
Незнающих - в смятенье и сразил бы
Бессилием и уши и глаза.
А я,
Тупой и вялодушный дурень, мямлю,
Как ротозей, своей же правде чуждый,
И ничего сказать не в силах; даже
За короля, чья жизнь и достоянье
Так гнусно сгублены. Или я трус?
Кто скажет мне: "подлец"? Пробьет башку?
Клок вырвав бороды, швырнет в лицо?
Потянет за нос? Ложь забьет мне в глотку
До самых легких? Кто желает первый?
Ха!
Ей-богу, я бы снес; ведь у меня
И печень голубиная - нет желчи,
Чтоб огорчаться злом; не то давно
Скормил бы я всем коршунам небес
Труп негодяя; хищник и подлец!
Блудливый, вероломный, злой подлец!
О, мщенье!
Ну и осел же я! Как это славно,
Что я, сын умерщвленного отца,
Влекомый к мести небом и геенной,
Как шлюха, отвожу словами душу
И упражняюсь в ругани, как баба,
Как судомойка!
Фу, гадость! К делу, мозг! Гм, я слыхал,
Что иногда преступники в театре
Бывали под воздействием игры
Так глубоко потрясены, что тут же
Свои провозглашали злодеянья;
Убийство, хоть и немо, говорит
Чудесным языком. Велю актерам
Представить нечто, в чем бы дядя видел
Смерть Гамлета; вопьюсь в его глаза;
Проникну до живого; чуть он дрогнет,
Свой путь я знаю. Дух, представший мне,
Быть может, был и дьявол; дьявол властен
Облечься в милый образ; и возможно,
Что, так как я расслаблен и печален, -
А над такой душой он очень мощен, -
Меня он в гибель вводит. Мне нужна
Верней опора. Зрелище - петля,
Чтоб заарканить совесть короля.
Перевод Кронеберг
Бог с вами! Я один теперь.
Какой злодей, какой я раб презренный!
Не дивно ли: актер, при тени страсти,
При вымысле пустом, был в состоянье
Своим мечтам всю душу покорить;
Его лицо от силы их бледнеет;
В глазах слеза дрожит, и млеет голос.
В чертах лица отчаянье и ужас,
И весь состав его покорен мысли.
И все из ничего - из-за Гекубы!
Что он Гекубе? Что она ему?
Что плачет он о ней? О! Если б он,
Как я, владел призывом к страсти,
Что б сделал он? Он потопил бы сцену
В своих слезах и страшными словами
Народный слух бы поразил, преступных
В безумство бы поверг, невинных в ужас,
Незнающих привел бы он в смятенье,
Исторг бы силу из очей и слуха.
А я, презренный, малодушный раб,
Я дела чужд, в мечтаниях бесплодных
Боюсь за короля промолвить слово,
Над чьим венцом и жизнью драгоценной
Совершено проклятое злодейство.
Я трус? Кто назовет меня негодным?
Кто череп раскроит? Кто прикоснется
До моего лица? Кто скажет мне: ты лжешь?
Кто оскорбит меня рукой иль словом?
А я обиду перенес бы. Да!
Я голубь мужеством; во мне нет желчи,
И мне обида не горька; иначе
Уже давно раба гниющим трупом
Я воронов окрестных угостил бы.
Кровавый сластолюбец, лицемер!
Бесчувственный, продажный, подлый изверг!
Глупец, глупец! Куда как я отважен!
Сын милого убитого отца,
На мщенье вызванный и небесами,
И тартаром, я расточаю сердце
В пустых словах, как красота за деньги:
Как женщина, весь изливаюсь в клятвах.
Нет, стыдно, стыдно! К делу, голова!
Гм! Слышал я, не раз преступных душу
Так глубоко искусство поражало,
Когда они глядели на актеров,
Что признавалися они в злодействах.
Убийство немо, но оно порою
Таинственно, но внятно говорит.
Пусть кое-что пред дядею представят
Подобное отцовскому убийству:
Я буду взор его следить, я испытаю
Всю глубину его душевной раны.
Смутится он - тогда свой путь я знаю.
Дух мог быть сатана; лукавый властен
Принять заманчивый, прекрасный образ.
Я слаб и предан грусти; может статься,
Он, сильный над скорбящею душой,
Влечет меня на вечную погибель.
Мне нужно основание потверже.
Злодею зеркалом пусть будет представленье,
И совесть скажется и выдаст преступленье.Перевод К.Р. (Константин Романов)
- Наконец-то я один!
О, что я за дрянной, ничтожный человек!
Не возмутительно ль, что тот актер
Одним лишь вымыслом, одною мнимой страстью
Умеет так свою настроить душу,
Что, повинуясь ей, лицо его бледнеет,
Он слезы льет, черты являют ужас, голос
Дрожит и каждое движенье отвечает
Его мечте? И все из-за чего?
Из-за Гекубы!
А что Гекубе он или ему Гекуба,
Чтоб плакать из-за ней? Что было б с ним, когда
Имел страдания он повод и причину,
Как я? Слезами он всю сцену затопил бы,
Всем растерзал бы слух неистовою речью,
Виновного с ума бы свел, бледнеть заставил
Невинного, невежду возмутил бы
И ужаснул бы слух и зрение толпы.
А я -
Бездельник вялый, малодушный, ротозей,
На дело не способный, изнывая,
И даже постоять и словом не могу
За короля, чья власть и жизнь столь дорогая
Похищены так подло. Или трус я?
А если подлецом кто назовет меня?
Мне череп раскроит? Клок бороды мне вырвав,
Швырнет его в лицо мне? За нос дернет? Глотку
Заткнет мне словом "лжец"? Когда б кто это сделал?
Ха!
Что ж, я б и это снес. Уж сердце у меня
Не голубиное ль, или нет желчи вовсе,
Чтобы горька была обида мне? А то
Давно всех коршунов я напитал бы трупом
Мерзавца этого. Кровавый, блудный изверг!
Безжалостный, развратный, подлый, гнусный изверг!
О мщенье!
Но что я за осел! Какая храбрость! Я,
Сын милого, убитого отца,
И небом к мести призванный, и адом,
Я, как развратница, словами сердце тешу
И разражаюсь руганью, как баба,
Как судомойка!
О, стыдно! Фу! Воспрянь, мой разум! - Я слыхал,
Что люди с совестью нечистой, глядя,
На драму, так потрясены бывали
Искусною игрою, что тут же признавались
В злодействах. Хоть язык убийству не дан, все ж
Заговорит оно чудесной речью. Пусть
Актеры что-нибудь такое вроде
Убийства моего отца сыграют
Пред дядей; за его следить я стану взглядом,
Вопьюсь в него глазами; дрогни он, -
Я буду знать, что делать. - Призрак, мне представший,
Мог быть и дьявол, а ведь он принять
И обольстительный умеет вид. Быть может,
Что видя как я слаб и как уныл (причем
Сильнее власть его), меня он завлекает,
Чтоб гибели обречь. Улики я хочу
Вернее той. Поставлю драму я,
Чтоб уловить в ней совесть короля.Перевод Морозова (подстрочник)
Теперь я один. Какой же я негодяй и низкий раб! Не чудовищно ли, что этот
актер в вымысле, в мечте о страсти смог настолько подчинить душу
собственному воображению, что под воздействием души осунулось его лицо,
слезы выступили на глазах, безумие появилось в его облике, голос стал
надломленным и все его поведение {153} стало соответствовать образам,
созданным его воображением! И все это из-за ничего! Из-за Гекубы! Что ему
Гекуба и что он Гекубе, чтобы плакать о ней? Что сделал бы он, если бы у
него была такая же причина и такой же повод к страсти, как у меня? Он
затопил бы сцену слезами, растерзал бы страшным монологом слух толпы, свел
бы с ума виновных, ужаснул бы невинных, смутил бы неведущих, изумил бы слух
и зрение. А я, тупое {154} и из нечистого металла сделанное ничтожество,
томлюсь, как мечтатель, бесплодный в своем деле, и не могу ничего сказать в
свое оправдание; не умею заступиться за короля, чьи владения и драгоценная
жизнь были так подло похищены!" Разве я трус? Кому угодно назвать меня
подлецом? Ударить по голове? Вырвать у меня бороду и дунуть мне ее в лицо?
Дернуть меня за нос? Назвать меня лжецом и вбить мне это слово в самые
легкие? Кто хочет это сделать? Ха! Черт возьми, я бы это проглотил. Ибо тут
может быть только одно объяснение - у меня голубиная печень {155} и не
хватает желчи, чтобы почувствовать горечь угнетения. Иначе я бы уже давно
откормил всех коршунов поднебесья потрохами этого раба. Кровавый, блудливый
негодяй! Не знающий угрызений совести, предательский, сластолюбивый,
противоестественный негодяй! О, месть! Ах, какой же я осел! Как прекрасно,
не правда ли, что я, сын убитого любимого отца, побуждаемый к мести раем и
адом, облегчаю сердце словами, как проститутка, и начинаю ругаться, как
шлюха, как судомойка! Фу, гадко! Фу! За дело, мозг мой! Гм... Я слышал, что
виновные, находясь на спектакле, бывали настолько потрясены до глубины души
искусством игры, что тут же признавались в своих злодеяниях {156}. Ибо
убийство, хотя и нет у него языка, заговорит чудодейственным образом. Я
поручу этим актерам сыграть перед моим дядей что-нибудь вроде убийства моего
отца. Я буду следить за выражением его лица. Я исследую его {157}, пока не
доберусь до живого места. Если он хотя бы вздрогнет, я буду знать, что мне
делать. Быть может, тот призрак, который я видел, - дьявол. Ведь дьявол
властен принимать приятный облик. Да и возможно, пользуясь моей слабостью и
меланхолией, - ведь он обладает большой властью над такими душами, - что он
обманывает меня, чтобы погубить мою душу. Я найду основание более надежное,
чем это. Пьеса - вот на что я поймаю совесть короля.
@темы:
Отрывки,
Любите ли вы театр, как люблю его я?,
Видео,
Стихи